Любовь, которая спасает

– Этот неопознанный боец под номером 50 – мой муж! – уверяла врача в госпитале Марина Максютина.

Гулькевичский район для Марины и Владимира родной – Марина из Тельмана, Володя из Отрадо-Кубанки. А живет семья Максютиных в Гирее – больше 10 лет назад купили там хатку в ипотеку и стали налаживать жизнь: строить дом, растить детей.
Володя работал водителем, Марина – торговый работник. Все складывалось по плану, как у тысячи семей, пока в их дом не постучалась война.
В октябре 2022 Владимира мобилизовали. На призывном пункте познакомился с Николаем Ториным из Новоукраинки, служить попали вместе. Сначала были на полигоне в Майкопе, потом их отправили на Запорожское направление. На границе с зоной спецоперации, в Джанкое, выбросили телефоны вместе с сим-картами. С этого момента жизнь для всех началась с новой точки отсчета.
Мужчины воевали, их жены – Марина и Маша стали держаться вместе: ждали весточек от мужей, поддерживали друг друга. Потекли тревожные будни. Беслан – так теперь звали Владимира, старался звонить домой каждый день. Даже если сигнал не проходил, Марина потом видела пропущенные звонки, понимала – значит, жив!
Так было до июля 2023-го.

Вещий сон
Однажды позвонил Володя:
– Несколько дней не буду выходить на связь. Не волнуйся.
Был как-то необычно грустен, а Марина почувствовала щемящую тоску – все валилось из рук, душа была не на месте. Тревога усиливалась – звонков от мужа больше не было.
В доме шел ремонт, поэтому с сыном ночевали в хатке во дворе. В ночь с 12 на 13 июля сын проснулся в 3.03:
– Мам, мне страшный сон приснился. Будто наши кот и собака – это люди. Они о чем-то сначала разговаривали, а потом пёс подошел ко мне и схватил за руку. Прокусил до крови.
К слову, и кота, и собаку в свое время в дом привел глава семейства. Оба были любимцами.
Утром Марина позвонила Маше – поделиться тревожными мыслями. В момент разговора Маша говорит:
– Подожди, перезвоню – какой-то украинский номер звонит.
Набрала почти сразу:
– Колю и Володю ранило.
Как рассказывал потом сослуживец:
– Мы стояли в Пятихатках, находились в окопах. Начался артналет. Попадали все кто куда. Глянул, Беслана землей присыпало, я к нему подполз, перевернул, а он все – «спит». Смотрю кровь ниже каски.
После эвакуации Николай попал в госпиталь в Севастополь, а вот куда отвезли Владимира – никто не знал.
Маша экстренно уехала к мужу, а Марина начала поиски.

Особые приметы
Свой день 14 июля Марина начала с поездки в храм в ст. Кавказской – поставила свечи, заказала сорокоуст. Предупредила на работе свою напарницу: «Как получу какую-нибудь весточку о муже, сразу уеду». А дальше начались звонки по всем госпиталям и всевозможным инстанциям.
– Вот просто забивала в Google: как найти раненого бойца, и вместе с дочерью и сестрой мужа Светланой звонили по всем указанным номерам, – рассказывает Марина.
Везде отвечали, что бойца с такой фамилией нет. Искали все – и замполит части, и администрация района, все родственники, знакомые и сослуживцы.
– Дочка даже группу в WhatsApp создала, куда приходили весточки от всех кто что-то узнал, – вспоминает Марина.
Оказалось, что Володя попал в гражданскую больницу в Мелитополе, документы если и были какие, то вместе с окровавленной одеждой их выбросили. Боец находился без сознания, у него была открытая черепно-мозговая травма, поэтому операцию сделали очень быстро.
Но это уже потом стала понятна вся хронология событий, а пока было полное недоумение – куда человек делся?
Когда родственники все-таки получили информацию, что, возможно, Володя попал в Мелитополь, Марина позвонила Александру Иванову, сотруднику районной администрации. Александр не раз отвозил посылки Беслану вместе с другой «гуманитаркой», собранной гулькевичанами, всю логистику перемещений по зоне спецоперации знал хорошо, Марина же понятия не имела – как и куда ехать. Сначала он отговаривал женщину от рискованной поездки, но Марина стояла на своем:
– Я чувствую, что муж где-то лежит и нуждается во мне.
Тогда Александр предложил сопроводить женщину «за лентой» до госпиталя. Теперь нужно было решить, с кем и на чем ехать. Вызвался помочь брат Марины Дмитрий, и они на старенькой «Волге» отправились в путь.
Уже под Ростовом пришла новая информация, что тот боец, которого Марина посчитала своим мужем, отправлен на «вертушке» на территорию РФ. Тем временем близилась ночь. Переночевали в машине. Утром, за завтраком в близлежащей кафешке снова стали искать Володю. Позвонили Маше в Севастополь, она спросила у врачей, те проверила по спискам – нет такого. Марина с этим была почему-то не согласна, набрала номер госпиталя сама:
– Женщина, я знаю, что мой муж у вас. Возможно, его нет в списках. У него открытая черепно-мозговая травма, его вчера «на вертушке» привезли из Мелитополя.
– Да. Есть раненый боец с такой травмой, но он неопознанный – не было документов.
– Это мой муж! Мы едем к вам!
– А это точно ваш муж? Особые приметы какие-то есть?
– Наколок нет… Есть белый шрам на ноге! А еще ушки – как у Дмитрия Певцова!
– Ну, ушки мы никак не посмотрим – повязка на голове.
Марина рассказывает и улыбается:
– Я уже не знала, как убедить, что у них в госпитале лежит мой муж. Вспомнила о своем Вове все, даже про то, что когда была беременная сыном, пошла на УЗИ – врач посмотрела в монитор и говорит: «Ой, а ушки то, как у Дмитрия Певцова». Всегда в семье смеялись: теперь-то мы знаем, какие уши у актера, такие же, как у наших мужчин.
А медсестры тем временем проверили все названные Мариной приметы:
– Да, возможно, это Ваш муж. Неопознанный боец под номером 50.
Марина с братом тут же на машину и в Севастополь. Забыли про Александра, что собирались встретиться с ним по дороге, но созвонились, он еще подкинул нужный телефон уже из севастопольского госпиталя. И опять сложный разговор с врачом.
– У вас в реанимации лежит мой муж. На Ваш WhatsApp отправила фото его паспорта. Сейчас приедем, привезем документы.

Точно он!
Путь неблизкий – машина неоднократно закипала. В голове тысяча мыслей, среди которых занозой крутилась самая тревожная: а вдруг это все-таки не он.
Приехали в Севастополь, телефон разряжается. Куда ехать? Сначала увязались за какой-то скорой, потеряли ее на светофоре. На заправке купили зарядку для телефона, которая работает от прикуривателя. Подключились к сети. Но навигатор в районе госпиталя перестал работать, что вполне логично – работают «глушилки». Заблудились.
Марина долго не думала – вышла на дорогу, тормознула какого-то таксиста. Поехали за ним. Так добрались до госпиталя.
На проходной опять пришлось убеждать.
– Знаете, сколько вас таких приходило? И каждая – это мой муж, это мой сын. С чего Вы решили, что этот боец именно Ваш?
– Ну, Вы же поняли, что все кто приходили – это не его родственники? Потому что это мой муж!
В общем, опять звонки, убеждения, слезы, просьбы. В итоге Марину бойцы проводили до реанимации, а медсестры говорят:
– Только вы не успели – сегодня утром его борт на Питер забрал.
Показала медсестрам фото с паспорта:
– Вроде похож.
Пока разговаривали, вышел нейрохирург, Марина к нему со своей бедой.
– И что? Знаете их сколько! – сказал врач и ушел. Потом вернулся:
– У меня есть друзья в госпитале военно-морской академии – это то место, куда борт улетел. Я отошлю им фото паспорта Вашего мужа и Вам позвоню.
Оставаться в Севастополе больше не имело смысла, выдвинулись домой.
Врач не обманул, через какое-то время перезвонил:
– Ваш муж находится в госпитале военно-медицинской академии, вот номер телефона для связи. Только не звоните, пишите.
Приехали в Гирей. Рухнули спать. Утром Марина стала писать по добытому номеру. Ответ был такой:
– Пока не приезжайте. Он в медикаментозной коме. Как что будет ясно – дам знать.
Через какое-то время пришло новое смс:
– Приезжайте. Он в Вас нуждается. Не можем вывести из комы. Он должен слышать ваш голос, должен понимать, что Вы рядом.
Душа рванулась к мужу. Билетов на ближайшее время не было, только на 21 июля. Марина собиралась как во сне, зачем-то набрала теплых вещей для Володи, потому что слышала, что в Питере холодно. Покидала в сумку всевозможные документы, даже свидетельство о рождения сына, которого отправила к дочери и поехала на поезд.

Из госпиталя в госпиталь
Марина до этого никогда не была в Санкт-Петербурге, боялась растеряться, но в поезде познакомилась с семьей военнослужащих из Дагестана. Они провели короткий ликбез о жизни в мегаполисе и помогли скачать приложение «Яндекс-такси». В поезде не спалось – как встретит большой город?
На вокзале заказала такси в приложении, как научили добрые люди.
Таксист привез, да не туда, а тут еще эта сумка с теплыми вещами руки оттягивает, но Марина не сдавалась – нашла и нужный госпиталь, и нужный вход.
– Пропуск! – сказали на проходной.
Опять женщина стала звонить по всем номерам, указанным на КПП и снова рассказывать, зачем, к кому приехала и почему считает неопознанного бойца своим мужем.
В итоге пропустили. Женщина нашла хирургическое отделение. Посетителям вход сюда был только с двух часов дня. Придется подождать.
Марина поняла, как устала за это время – бессонная дорога в поезде, поиски госпиталя, добывание пропусков во всех инстанциях, бесконечные объяснения и самое тревожное – понимала, что этот человек, к которому приехала, может оказаться не Володей. Сомнения были слабые, но они были. Марина присела на стул в коридоре да заснула.
Через какое-то время ее разбудила медсестра:
– Мне Вас так жалко. Я позвонила девочкам в реанимацию, договорилась – Вас пропустят. Проходите.
Шла Марина в палату на ватных ногах – как все будет? Надела халат, шапочку, бахилы, обработала руки и зашла. На указанной медсестрой кровати лежал человек – весь в трубках, каких-то проводах, подключенных к медицинским аппаратам – все пищит и мигает лампочками.
– Подхожу – он! Как будто камень с души свалился – все, муж рядом. Теперь все будет хорошо, – вспоминает Марина, – даже мысли не было, что не очнется.
Стала женщина проводить дни у постели мужа – врачи разрешили делать массаж, ухаживать.
– Помню, что я с ним бесконечно говорила. Рассказывала обо всем на свете – о доме, детях, кошках, собаках, о погоде, – улыбается землячка.
Первую ночь в Питере ночевала у Ани — дочери друзей, которая уже несколько лет жила в мегаполисе, потом Марина перебралась в гостиницу, разобралась, как пользоваться метро.
Каждый день приходилось заказывать новый пропуск, но настрой уже был боевой – женщина четко знала свою задачу: помочь мужу выйти из комы.
На третий день ее присутствия Володя открыл глаз, правда, пока только один. Марина побежала к медикам:
– Максютин приходит в себя!
Пришел врач:
– Вставай, солдат! Просыпаемся!

Девять месяцев
Прошло пять дней, как Владимир вышел из комы.
– Прихожу, а мне говорят: «Вашего мужа перевели в другую реанимацию». Поехала следом. И снова не пускали, опять нужен пропуск. Да елки-палки! Стою, плачу. Спасибо, волонтеры помогли, – вспоминает Марина. – Пустили. Захожу в палату: «Зай, я здесь! Тебя перевели в другую реанимацию. Я рядом».
Пошел долгий и трудный процесс выздоровления. Марина ухаживала, дети звонили по видеосвязи. Володя начал узнавать близких. Через какое-то время сам поснимал с себя медицинские трубки.
– Раз такое дело, значит, сам теперь будешь есть и дышать, – сказали врачи.
Бойца снова перевели в госпиталь военно-медицинской академии, но уже в обычную палату.
Володя говорил совсем мало слов, было три основных, которые он произносил: командира, документы, иностранное. Одному Богу известно, почему именно эти слова остались в памяти.
Марина научилась понимать, что хочет муж – шла в супермаркет, брала продуктовый каталог, несла в госпиталь. Листала страницы перед глазами Володи, он давал понять, что именно хочет. Конечно, Марина всегда консультировалась с врачами, особенно после случая, когда протирала рану от осколка на руке мужа салфеткой, пропитанной спиртом, и то ли потому что рука была неподвижная, то ли концентрация спирта была выше нормы, но случился ожог.
– Вы, Марина, пожалуйста, мужа без нас не лечите, – пожурил врач.
Женщина добилась того, что ее пускали на еженедельный профессорский обход.
– А как вы поймете, как он себя чувствует? Он же не говорит! А я скажу, как и что, – приводила доводы Марина.
И пустили. Она находила все возможные и невозможные пути решения возникающих проблем, и ее слушали, с ней соглашались.
– С такой женой станешь на ноги! – говорили врачи раненому.
Стала появляться чувствительность в изувеченных ноге и руке.
Начали на коляске выезжать во двор, а потом и дальше за забор – Аврору видели, в музеях побывали. В таких прогулках раненым всегда помогали волонтеры из госпиталя.
– Вова, конечно, многого тогда еще не понимал, быстро уставал, но врач сказал – нужны положительные эмоции и прогулки. А раз надо, значит, будем делать, – делится женщина.
Так и проходил день за днем все девять месяцев.

Разве это не чудо?
Еще одно важное событие для семьи Максютиных случилось в Санкт-Петербурге. Хотя, чего важнее того, что Володя нашелся и выжил? Ан нет, есть еще один факт – пара повенчалась.
На территории госпиталя есть храм Святых Первоверховных Петра и Павла, а Марина как-то на улице увидела батюшку, хотела заговорить с ним, да он был занят. Пришла к мужу в палату, а тут смотрит – батюшка по коридору идет. «Это знак!» – решила Марина. И к священнослужителю:
– Мы давно хотим повенчаться. Это здесь возможно?
Батюшка:
– Да, но я сначала хочу поговорить с Вашим мужем.
Зашли в палату. Поговорили. Батюшка спрашивает у Володи:
– Вы уверены, что хотите повенчаться с этой женщиной?
Раненые в палате со смехом:
– Ой, Вова, подумай!
Это была первая гражданская пара, венчавшаяся на территории госпиталя.
А на встречу нового 2024 года в Питер прилетел сынок. Опять же – все само собой сложилось. Очень хотела Марина, чтобы сын с отцом встретились. Увидела на сайте продажи авиабилетов, что есть очень дешевые на 28 декабря, позвонила, узнала, что летать самостоятельно дети могут с 12 лет, сыну как раз столько и есть. Главное, чтобы при себе было свидетельство о рождении. Марину осенило – она же документ с собой в Санкт-Петербуг забрала! Но и тут нашлось решение – отправила бумагу СДЭКом в Кропоткин, там ее забрала дочь. Все делалось в сжатые сроки, с нервами, но в итоге – парнишка улетел к родителям. Новый год встречали втроем.
Пока Марины и Володи не было – в доме шел ремонт. Дочка с мужем взяли на себя все хлопоты, с мамой согласовывали все по видеосвязи.
А еще за это время у Максютиных родилась вторая внучка. В общем, жизнь на месте не стояла.
Марина очень светлый человек и любое доброе отношение к себе, своей семье, любое стечение обстоятельств воспринимает как чудо.
Всех людей, помогавших в этой истории, она называет не иначе как «ангелы-хранители». Во всем видит знаки. Она благодарна всем – и медикам, и простым людям, которые появлялись в нужное время с советом и
помощью. Она верит в Бога и считает мужа его любимчиком, а ведь как иначе он мог выжить и найтись?
Я просидела в гостях на уютной большой кухне Максютиных – подарке Володи своей жене, больше трех часов. Слушала Марину, наблюдала за другими членами семьи и понимала, как им всем повезло друг с другом. Здесь любовь чувствуется во всем – в добром отношении друг к другу всех членов семьи, в том что в доме две кошки – одна просто Кошка, другая – Мышка, а на видном месте стоят красные кружки – подарок венчавшимся из храма. Здесь никто никому не в тягость. Все живы и вместе – это для них главное. Такая вот любовь – к ближнему и Богу, которая спасает.

Факт

В конце мая 2024 года Владимир Максютин награжден медалью «За отвагу».

К слову
Со многими, с кем свела судьба семью Максютиных в Санкт- Петербурге, они поддерживают теплые отношения и не устают благодарить. Огромное человеческое спасибо волонтеру из госпиталя Светлане Подшебякиной, врачу-реабилитологу Денису Богову, волонтерам-массажистам Анастасии Братченко и Ксении Шиловой.
Отдельная благодарность социальному координатору местного отделения фонда «Защитники Отечества» Нине Фроловой за помощь уже здесь на гулькевичской земле и всем, кто помогал и помогает им сейчас.

Елена Бондарь