У хутора Партизан, входящего в состав Скобелевского сельского поселения, особая судьба

Достаточно сказать, что фашисты боялись его, как огня. Узнав от местных жителей, как называется населенный пункт, раскинувшийся в глухой степи среди зарослей терна, боялись даже сунуться сюда. А спешно унося ноги под напором наступающих советских войск в январе 1943 года, враги хотели сжечь дотла этот хутор с пугающим названием, но не успели. Так что можно сказать, что на оккупированной территории полгода стоял незавоеванный фашистами населенный пункт, поражая всех своей непокорностью.
Дали же название хутору красноармейцы, которые воевали за советскую власть в 1918-1920 годы. Так среди пшеничных полей вырос хутор с единственной улицей, тоже названной в честь героев Гражданской войны – Красных партизан.

Незабываемая встреча

Выехав от Родниковского кургана, прямой проселочной дорогой следуем мимо заброшенной молочно-товарной фермы, а затем по лесополосе и дальше по дороге, идущей параллельно пшеничному полю, видим крышу одинокой хаты. Подъезжаем поближе и наблюдаем типичную хуторскую картинку: мохнатая собачонка своим громким лаем дает сигнал о приезде гостей. Куры беззаботно роются в саду, наполняя просторный двор своим кудахтаньем. Вскоре из калитки выходит женщина лет 60-ти и, отгоняя пса, здоровается с нами. Завязывается разговор, из которого мы узнаем, что прежней хозяйкой хаты в хуторе была Мария Ивановна Тронева, дожившая до 92 лет. Она и хуторянин Александр Иванович Рябоконев были уроженцами хутора и практически последними его жителями, хорошо знавшими историю возникновения населенного пункта. Их уже нет в живых, но они оставили о себе добрую память, потому что были настоящими патриотами своей малой родины, жили здесь, пока позволяло здоровье. Нынче в хуторе проживает только три человека: новая хозяйка подворья Таисия Георгиевна Дикалова с мужем Петром Петровичем и Николай Марушко, приехавший в хутор несколько лет назад и полюбивший его всей душой. До недавних пор мужчина был единственным жителем хутора Партизан.
К сожалению, с ним мы свидеться не смогли – он косил траву далеко от населенного пункта, заготавливая сено на зиму. Проселочная дорога к сенокосу оказалась непроезжей. Но по тому, что мы увидели в его дворе, поняли, что человек много трудится, занимаясь домашним хозяйством.
«Как же вы живете без газа?» – спрашиваю у новой хуторянки. Та удивленно пожимает плечами и говорит, что на зиму одной тонны угля и телеги дров вполне хватает, чтобы обогреть небольшую саманную хату. Электричество в хутор подается исправно: можно и холодильником пользоваться, и телевизор смотреть. В домашнем хозяйстве у них в основном куры и утки. Сейчас квочки сидят на яйцах, и скоро появятся цыплята и индюшата. Так что хлопот по дому прибавится. Скучно не бывает никогда. Женщина рассказала, что услугами магазина они с мужем пользуются нечасто, покупают только хлеб. Остальное выращивают сами на своем приусадебном участке. Нужды ни в чем не знают, а взрослые дети и внуки, живущие через речку Зеленчук в хуторе Сергеевском, не дают скучать, приезжая в гости к бабушке и дедушке. А еще доверительно женщина рассказала, что сама страдала заболеванием легких, а на степном просторе почти избавилась от недуга и чувствует себя здоровее, чем когда жила в рабочем поселке. Словом, ожидала я рассказа, как тяжело жить в глуши, а услышала, как людям здесь привольно и хорошо.
Единственное, на мой взгляд, неудобство хутора – разбитая дорога. Сюда по распутице невозможно проехать ни на каком транспорте. Но хуторян и это не смущает: они привыкли довольствоваться тем, что есть, и ни на кого не жалуются!

И были годы грозовые

История хутора Партизан во многом тоже необычна. Бедняки в прошлом, воевавшие за советскую власть, в 1924 году организовали здесь первую коммуну. Было это еще до коллективизации. Свели бывшие батраки в коммуну своих коров, волов, лошадей. Земли хватило всем – было ее почти 900 гектаров. Работали от зари до зари, чтобы все посеять и убрать в амбар. Людей не хватало, стало легче, когда к 1929 году начали приезжать в хутор переселенцы из голодных губерний, в основном из Курской. Стали строить хаты-мазанки, накрывая их камышом, благо, строительный материал был рядом. Резали камыш на речке, делали саман из глины и конского навоза. Так тогда строились многие на кубанских землях. Хата получалась теплой и сухой. Так появилась целая улица таких хат по обе стороны дороги. Огороды нарезали большие: по 40-50 соток, не жалели земли. Крепко жили хуторяне, когда коммуну в 1929 году преобразовали в колхоз. Колхоз назывался «Красная гвардия», и был он общим для хуторов Партизан, Родников и Вербовый.
Так случилось, что никто из хуторян не был раскулачен в годы сплошной коллективизации, а причина была в том, что жили на хуторе бывшие бедняки. Но зато люди знали цену грамоте. Как только создали колхоз, сразу же построили в хуторе начальную школу, куда дети ходили четыре года. После начальной школы многие шли работать в колхоз, и таких юных колхозников, кто начинал свой трудовой путь с 12 лет, было немало.
Мария Ивановна Тронева рассказывала о том, что в хуторе Партизан был большой амбар, который заполняли зерном доверху в урожайные годы. Но случался и неурожай, тогда приходилось туго подтягивать на животе пояски. Но пережили и это. В хуторе перед войной открыли магазин со смешанными товарами. В нем продавали ситец, сатин, полотно, спички, мыло, хлеб. Перед войной многие хуторяне, предчувствуя недоброе, сделали запасы хозяйственного мыла и спичек. Это выручило в тяжелые годы. А так как фашисты обходили хутор стороной, то и грабежей не случилось, не то что в станице. Но все же беда едва не постучалась в дверь, когда фашисты потребовали у старосты, назначенного ими, списки активистов со всех хуторов и станицы Скобелевской, но кто-то их спрятал, и фашисты не смогли навредить людям. А вскоре пришли бойцы Советской армии, и многие ушли с наступающими частями на фронт. В хутор Партизан начали приходить похоронки, обездолив немало семей.

Дома поредели

По свидетельству старожилов, хутор не сразу обезлюдел. Вначале закрыли начальную школу, случилось это в 60-е годы. Тогда много семей с детьми-школьниками начали активно переселяться в станицу Скобелевскую, село Николенское, частично в хутор Алексеевский, где были построены новые современные школы, и дети могли закончить свое обучение. Затем прекратила работу ферма, и животноводы остались без работы. Вновь многие начали собирать узлы и переезжать в другие села района, а то и в Тбилисский, Курганинский районы.
Убыль населения шла и естественным образом, ведь тем, кто строил колхозы, к началу 90-х годов было уже немало лет. Кого-то из старшего поколения взяли в свои семьи дети, уехавшие в город. Так, год за годом опустел хутор, старые хаты никто не хотел покупать, и они постепенно разрушались. Теперь улица, носящая название Красных партизан, односторонняя. Там, где были дворы, теперь большое поле, на котором колосится пшеница. Не узнать былого величия хутора, оставившего свой яркий след и в истории поселения, и в истории района, как и не узнать фамилии всех тех, кто строил здесь новую жизнь.

Кстати
В 2014 году на страницах районной газеты была опубликована заметка бывшей учительницы Скобелевской средней школы № 19 Ольги Толстовой. В ней учительница биологии добрым словом вспомнила старожилов хутора Партизан и рассказала о годах своей жизни в хуторе, которые были наполнены обычными сельскими заботами. В 2015 году О.В. Толстова издала сборник стихов под названием «Гляжусь в тебя, как в зеркало…», в котором поэтически, образно поведала читателям о хуторском приволье, найдя для выражения своих чувств к хутору Партизан и дорогим хуторянам самые трогательные, проникновенные слова. Есть в одном из стихотворений женщины такие строки:
«… А ныне мой хутор
задумчив, невесел.
Во дворах опустелых
гуляет лишь ветер.
Дома поредели,
но помнят былое.
Грустя о соседях, стоят
чередою».
Лучше и не скажешь…