О чем нельзя забывать… никогда!

На просторах интернета встретился это рассказ и не можем его не опубликовать, даже добавить к нему нечего. Просто прочтите.

Этот фильм нам показали в армии

Во время просмотра, в самом начале, как и всегда, солдаты принялись комментировать фрагменты и героев ленты. Отпускали весёлые реплики. Шутки были ровно до того места, когда на экране задёргался широко раскрытый от ужаса глаз коровы, простреленной трассерами.

В зале повисла тягостная тишина.

Думается, животное не пожалели на съёмках. Было видно, как пули прошивают её. Это была смерть. Нам намерено показали. И мы это увидели.

Когда фильм закончился, все также молча, гремя сапогами, вышли из кинозала, опустив головы. Сказать, что были потрясены – ничего не сказать.

Что говорить, про тех, кто видел это воочию…

**

17 октября 1985 года в советский кинопрокат вышел фильм Элема Климова “Иди и смотри”.

Повествование от режиссера:

– Я несколько раз перечитал книгу «Я из огненной деревни» – документальные свидетельства людей, чудом переживших ужасы фашистского геноцида в Белоруссии.

Многие из них тогда были ещё живы, и некоторые рассказы-воспоминания белорусам удалось зафиксировать на киноплёнку.

Никогда не забуду лицо, глаза одного крестьянина, его тихий-тихий рассказ о том, как всю их деревню загнали в церковь и перед сожжением офицер из зондеркоманды предложил: «Кто без детей, выходи». И он не выдержал, вышел, оставив внутри жену и маленьких детишек…

Как сожгли, например, другую деревню: взрослых всех согнали в амбар, а детей оставили. А потом, пьяные, окружили их с овчарками и позволили собакам рвать детей.

Я тогда задумался: а ведь про Хатынь в мире не знают!

И я решил снять фильм об этой трагедии.

Прекрасно понимал, что фильм получится жёсткий.

Решил при этом, что исполнителем центральной роли деревенского паренька Флёры будет не профессиональный актёр, который при погружении в тяжёлую роль мог бы защититься психологически наработанной актёрской техникой, мастерством.

Я хотел найти простого мальчика лет четырнадцати.

Его надо было готовить к сложнейшим переживаниям, потом зафиксировать их на плёнку. И в то же время защитить его от стрессов (эта система психологической защиты была подробно разработана со специалистами), чтобы не в дурдом его после съёмок сдать, а маме живым и здоровым вернуть. К счастью, с Лёшей Кравченко, сыгравшим в итоге Флёру и ставшим впоследствии хорошим актёром, всё прошло благополучно.

Я понимал, что это будет очень жестокий фильм и вряд ли кто-нибудь сможет его смотреть. Я сказал об этом соавтору сценария – белорусскому писателю Алесю Адамовичу.

Но он ответил: «Пусть не смотрят. Мы должны это оставить после себя. Как свидетельство войны, как мольбу о мире».

Работа над картиной началась. У Климова снималось много непрофессионалов – пожилых людей, крестьян, помнивших войну. Съёмочная группа работала как раз в тех местах, где всё это в войну и происходило. Климов признавался потом, что ему страшно жаль было этих людей, которым по его воле приходилось вновь переживать этот ужас.

Как-то снимали сцену сожжения деревни.

Массовку – местных жителей – согнали в амбар.

Но нужного накала эмоций никак не удавалось добиться.

И тогда кто-то из актёров, игравших немцев, дал очередь холостыми в воздух. И тут же из амбара раздался такой человеческий вой, сымитировать который было бы не под силу ни одному актёру…

Наверное, кого-то раздражал фильм «Иди и смотри», его «шоковая терапия».

А вот немцы говорили: «Это мы должны были снять такой фильм!»

Сам Климов так вспоминал о реакции немецких зрителей: «Как-то на одном из обсуждений фильма встал пожилой немец и сказал: «Я солдат вермахта. Больше того – офицер вермахта. Я прошёл всю Польшу, Белоруссию, дошёл до Украины. Я свидетельствую: всё рассказанное в этом фильме – правда. И самое страшное и стыдное для меня – что этот фильм увидят мои дети и внуки».

На снимке: кадр из фильма “Иди и смотри”.